© Журавлева В.Н. Журнал "Юный техник", № 9, 1958. – С. 58-62
ФЕНОМЕН

РАССКАЗ-ШУТКА

Когда Нина Владимировна вызвала Витьку к доске, я сразу подумала, что он получит двойку. Конечно, ему немножко не повезло. Шестьсот тринадцатая задача легкая, шестьсот пятнадцатая - тоже легкая, а шестьсот четырнадцатая - ужас! Я ее дома решала-решала, даже наизусть выучила, а так и не решила. И никто не мог решить. И Витька тоже не мог решить - по его лицу было видно. Ну, выходит он к доске. Нина Владимировна читает задачу:

- "С одного поля собрали двести девяносто четыре центнера пшеницы..."

У Витьки вначале кислое было выражение. И вдруг говорит:

- Нужно к двести девяносто четырем прибавить сто восемьдесят, потом прибавить еще двести девяносто четыре, потом разделить на шесть, потом помножить на пять. И получится шестьсот сорок центнеров.

В классе даже тихо стало. Совсем тихо. А Нина Владимировна рассердилась. Она, наверное, подумала, что Витьке кто-то дома решил задачу.

- Ладно, - говорит, - Костиков, посмотрим, как ты другую решишь на то же правило. "Два поезда вышли из двух городов..."

Я точно не помню условие, потому что мы не решали. В общем в задаче спрашивалось, какое расстояние между двумя городами. Я думала, Витька ни за что не решит. А он... только-только Нина Владимировна прочла задачу...

- Если от четырнадцати отнять три, потом...

И говорит ответ.

Нина Владимировна заглянула в самый конец задачника. - Хм!.. А такую задачу, Костиков, ты решишь? "Кассир продал шестьдесят билетов..."

И что вы думаете? Витька моментально отвечает: столько-то билетов в мягкие вагоны, а столько-то в жесткие. Ну, как будто бы он сам с этим кассиром знаком и видел, как тот билеты продавал!

У Нины Владимировны даже голос изменился. Спрашивает она Витьку:

- Может быть, ты и за шестой класс задачи решишь? А Витька - такой нахал! -шмыгает носом и отвечает: - Мне, Нина Владимировна, все равно. Хотите за шестой,
хотите за десятый.

Как все зашумели! Ну, мы с Ниной Владимировной (я же ведь староста класса), конечно, навели порядок. Достает, значит, Нина Владимировна задачник шестого класса и дает Витьке пример с такими иксами, ирг, нет, игреками и зетами. Мы ничего - совсем ничего! - не понимаем. А Витька сейчас же отвечает: икс - столько-то, ирг, нет, игрек - столько-то, зет - столько-то.

Нина Владимировна от волнения зачем-то спрятала задачник в портфель, потом снова вытащила, потом другой достала.

- Скажите, Костиков, - говорит Нина Владимировна, - вы, может быть, и высшую математику знаете?

Так прямо и говорит "вы". Витька отвечает, что всякую математику знает - и высшую, и низшую, и среднюю, и какую угодно. Тогда Нина Владимировна подходит к доске, говорит что-то непонятное и рисует длинную закорючку, а около нее буквы. Мне потом Женька, мой брат, - он в институте учится - объяснял, это ин-тег-ра-лом называется. Инте... Да, интегралом.

В классе тихо-тихо стало. Только слышно, как Витька сопит и носом шмыгает - это у него такая привычка. Я глаза зажмурила от страха. Но, конечно, не совсем. Интересно все-таки, что произойдет. И что вы думаете? Витька сразу же сказал решение. Нина Владимировна посмотрела на Витьку, потом на доску, потом опять на Витьку, побледнела - я даже испугалась - и к двери!

Как только она выбежала, мы сразу к Витьке - в чем дело? А он смеется:

- Я сам не знаю... Мне кто-то здорово подсказывает... - Но не успел он договорить, как входят директор, завуч и Нина Владимировна.

- Костиков, - говорит Нина Владимировна, а сама очень-очень волнуется, - реши-ка такую задачу...

Думаете, Витька не решил? В ту же секунду ответ сказал! Нина Владимировна ему еще интеграл дает. Не простой, а... Ну, мне Женька потом объяснял-объяснял... забыла... в общем очень трудный интеграл. А Витька - раз! - и решил.

Директор смотрит на завуча, завуч смотрит на директора, потом оба смотрят на Нину Владимировну.

- Помнится, - говорит завуч, - в сочинениях древнего римского ученого Плиния-младшего упоминается…

- При чем здесь Плиний-младший? - сердится директор. - Это же феномен!

Я не знаю, что такое "феномен". Ведь Витька не виноват. Конечно, он должен был вести себя скромнее, но если по справедливости, то "феномена" он не заслужил.

А завуч соглашается:

- Феномен. В четвертом классе! Но сейчас же вызвать родителей. Немедленно.

Вот тут Витька испугался! Чуть не расплакался.

- Какой, - говорит, - "феномен"? Я больше не буду… Не надо родителей.

Только ничего не помогло. Завуч пошел вызывать Витькиных родителей. Мне Танька из 4-го "А" потом рассказывала - их на такси привезли. Она сама видела. Я тоже так думаю - на такси, потому что они приехали очень скоро, как раз к переменке. Я всех ребят из класса выгнала, а сама осталась. Ну, не только потому, что интересно, - я ведь староста!

И вот заходят Витькины папа и мама. Папа у него инженер, а мама на пианино играет. Папа как зашел, так сразу к директору:

- Что, Аркадий Ильич, опять Витя набезобразничал?

- Да как Вам сказать… - говорит директор.

- Ах! - восклицает мама. - Я так и знала. Невыносимый ребенок!

Директор и завуч наперебой объясняют им, в чем дело. И тут же задают Витьке примеры, а Витька их решает.

- Может быть, вы его научили? - спрашивает завуч.

- Что вы! - Витькина мама машет руками. - Он сам! Я всегда была уверена, что он гениальный ребенок. Помню, в четырехмесячном возрасте…

- Подожди, - останавливает ее Витькин папа. - Я что-то не понимаю… Такие задачи нормальный человек в уме не может решать.

Мне сразу Витьку стало жалко - неужели он ненормальный?!

- Вы его переведите в другой класс, - советует Витькина мама. - В десятый.

- Это что! - пожимает плечами директор. По таким знаниям ему нужно ученое звание присвоить. Кандидата наук или доктора.

- А может, нам посоветоваться со специалистами? - спрашивает завуч. - Тут же напротив Институт математики. Все-таки случай невероятный. Правда, у древнего греческого историка Плутарха упоминается…

- Ах, оставьте вы своего Плутарха! - говорит директор. - Нина Владимировна, будьте добры, позвоните в институт. В самом деле, нужно выяснить…

Минут через 5 Нина Владимировна возвращается. Я не все слышала, что она сказала. Ребята хотели пролезть в класс, и я держала дверь. Но главное поняла: из института должны прийти профессор и аспирант. Фамилии только не запомнила.

Аспирант - это на "аспирин" похоже, наверное, что-то медицинское.

Спустя пять минут дверь открывается, входят двое. Один - тот, что впереди, в очках и бородатый. Второй - помоложе, застенчивый, совсем как Павел Васильевич, наш учитель русского языка.

Директор подходит к бородатому.

- Здравствуйте, - говорит, - профессор. А тот смеется:

- Вы, товарищ, ошиблись. Профессор не я. Я только аспирант. А профессор вот...

И показывает на того молодого, который похож на Павла Васильевича. Директор руками разводит:

- Все перепуталось! Извините...

- Ничего, ничего, - улыбается профессор. - Покажите-ка вашего феномена.

Витька снова стал задачи решать.

- Непостижимо! - говорит профессор.

- Воспитание, - заявляет Витькина мама. - Правильное воспитание. Вот помню, когда Витеньке был годик...

- Одну минутку, - вежливо останавливает ее аспирант. Подходит к доске, где стоит Витька, протягивает руку к репродуктору, что висит около доски, и поворачивает до отказа рычажок. Потом дает Витьке одну задачку, совсем -совсем простую: сложить да отнять... А Витька ее не решил!

Представляете? Я даже от удивления не заметила, что ребята наши зашли в класс.

Витьке другую задачу дают. Витька молчит.

- Это недоразумение! - возмущается Витькина мама. - У ребенка выдающиеся способности... В трехлетнем возрасте...

Аспирант оборачивается смущенно к профессору:

- Виноват во всем я, Юрий Николаевич...

- Но ведь это же мальчишество.

Все на них смотрят вопросительно.

- Объясните, пожалуйста, - говорит директор.

- Дело в том, что у нас в институте под руководством Юрия Николаевича сконструирована новая электронно-счетная машина. Она способна реагировать на звуковые сигналы - анализировать человеческую речь. Условия задачи на счетно-решающее устройство, которое решает математические задачи любой сложности, подаются просто голосом. На выходе машины получаются электрические сигналы ответа, которые поступают в устройство, запоминающее обычный репродуктор, из него мы слышим ответ.

Я не очень уверена, что правильно пересказываю слова бородатого аспиранта. От волнения не все поняла. Но, по-моему, он именно так говорил.

 - Какое это имеет отношение к нашей школе? - спрашивает директор.

Тут аспирант немножко замялся, посмотрев на Нину Владимировну.

- Как бы это сказать... Мы с Ниной Владимировной немножко знакомы. Она не верила, когда я ей рассказывал о такой машине... Ну, я и пошутил: подключил нашу машину к трансляционной сети вашей школы... Смотрите.

Подходит к репродуктору, поворачивает обратно рычажок на полный оборот и громко диктует.

- Интеграл от дэ-икс, поделенного на икс...

Словно колдовское заклинание. Все вокруг так и замерли. И вдруг из репродуктора раздался какой-то странный дребезжащий голос:

...натуральный логарифм икс...

Произнесено было как-то чудно, медленно и без ударений.

- Когда Витя "решал" задачи, - говорит аспирант, - репродуктор был слабо включен, и голос из него был слышен только у доски.

И все посмотрели на Витьку. А он покраснел.

 - Прошу вас, - говорит директор, - больше не делать таких опытов в нашей школе.

- А как же машина услышала условия задачи? - спрашивает кто-то.

Аспирант отвечает:

- Динамический репродуктор может работать и как микрофон, неважный, конечно. Но в машине большое усиление.

- А что, скажите, - спрашивает завуч, - по истории ваша машина тоже может подсказывать?

- Нет, - отвечает профессор, - пока что она справляется только с математическими задачами. Но сотрудники нашего института уже работают над запоминающими устройствами - конструируют электронные модели памяти. Так что со временем наша машина сможет накапливать и знания по истории.

- Ну, - обернулся директор к завучу, - что на этот счет говорили Плутарх или Плиний-младший?

Все рассмеялись. Не смеялась только Витькина мама. Да аспирант все еще смущенно жевал свою бороду.